Известный абхазский историк и общественно-политический деятель, в прошлом глава Совета безопасности самопровозглашенной республики Станислав Лакоба умер в минувшие выходные после автоаварии. Его смерть вызвала множество реакций со стороны представителей абхазской общественности. Свои планы пришлось скорректировать и властям – президент Бадра Гунба, в частности, решил отменить свой визит в Россию, чтобы принять участие в церемонии прощания, которая прошла сегодня, 24 сентября.
Абхазские соцсети полнятся пространными постами с воспоминаниями о Станиславе Лакоба. Это неудивительно, так как он был, как выразился в своем комментарии бывший министр иностранных дел Вячеслав Чирикба, «одним из самых знаковых людей в стране, очень большой и неординарной личностью – интеллектуал, историк, политолог, публицист, поэт, государственный деятель, блестящий полемист и искушенный политик. Он стоял у истоков создания современного абхазского государства, был близким соратником Владислава Ардзинба, членом легендарного «золотого парламента», принимал активнейшее участие во всех важнейших событиях предвоенных, военных и послевоенных лет. А также автор замечательных статей и книг, и авторитетного учебника «Истории Абхазии»».
Станислав Лакоба был не единственным абхазским ученным, который на время оставил научную деятельность и оказался вовлеченным в политику, причем не только во время грузино-абхазской войны 1992-1993 годов, но и многие годы спустя. Но, как отмечали не раз местные наблюдатели, политика никогда не была для него на первом месте – он не сдерживался в оценках, отстаивал свою точку зрения, вплоть до того, что ушел в отставку с поста главы Совбеза, протестуя против паспортизации жителей Гальского района, в которой видел не только попытку использовать эти голоса в политических целях, но и угрозу национальной безопасности Абхазии.
Последний поступок еще более укрепил его репутацию борца за абхазский государственный проект. Как написал главный редактор «Чегемской правды» Инал Хашиг, «в глазах рядового абхаза Лакоба является (никак не привыкну, что его нет) кем-то вроде бессменного рыцаря, неустанно стоящего на страже абхазской государственности. Ни одному абхазскому политику за исключением Владислава Ардзинба, так не доверяли, когда дело касалось вопросов, связанных с устоями Абхазии как государства. Станислав Зосимович был когда-то и депутатом парламента, того самого, где был «золотой созыв», был и секретарем Совбеза. С этим или без, он все равно был Славой, с репутацией скромного историка, чей вес куда больше, чем авторитет всех абхазских политиков вместе взятых».
Бывший министр внутренних дел Аслан Кобахия также акцентирует внимание на бескомпромиссной позиции Лакоба в вопросе абхазской независимости:
«Большой человек по всем параметрам. Политик со стратегическим мышлением, большой учёный, несгибаемый патриот. С ним можно было не соглашаться, но не считаться было невозможно, ибо он всегда имел своё собственное мнение. Он был особенным, бывало, порой, его видение не нравилось как его оппонентам, так и сторонникам. Ему было все ровно, кто о нем как подумает, у него всегда была своя позиция… Его позиция о будущем Абхазии никогда не менялась - только независимое Абхазское государство… Его слова никогда не нужно было домысливать, он всегда был бескомпромиссен, чёток, понятен».
«Его хотели забрать в Тбилиси для дальнейшего роста»
Откликаясь на смерть ученого и политик, Фонд «Асаркьа» переопубликовал выступление абхазской журналистки Надежды Венедиктовой по случаю 70-летнего юбилея Лакоба, в котором содержались интересные штрихи, позволяющие дорисовать его портрет. Вот фрагмент этого выступления:
«Сегодня этому человеку исполняется 70 лет, а я еще хорошо помню его шустрым пацаном, который мог набивать футбольный мяч ногой и головой, не роняя его на землю, не менее двухсот раз подряд. Он был форвардом дворовой команды, неоспоримой юной звездой, и его хотели забрать в Тбилиси для дальнейшего роста, но отец не разрешил.
В школе он слегка держал на дистанции учителей, а в старших классах уже участвовал в археологических раскопках в Кодорском ущелье под руководством тогда еще молодого ученого Юрия Воронова.
Учась в АГУ, он писал стихи, в это же время началась его дружба с известной художницей Варварой Бубновой, прожившей несколько десятков лет в Японии и выбравшей Сухум на закате долгой и плодотворной жизни. Варвара привила ему интерес к Востоку и не успела закончить перед смертью его портрет, свою последнюю работу. А он спустя несколько лет написал о ней изысканную статью/эссе «Ночь и глаза дождя», где поведал о ее авторском способе существования, поисках своего пути в искусстве и познании Востока.
В эти же годы он рассказывал мне о своей бабушке, живущей в Нижней Эшере, глубоко погруженной в природу и умеющей разговаривать со змеей – это было мое первое знакомство с абхазской архаикой, поэтическая аура которой с тех пор стала одним из благоуханных составляющих моего многослойного восприятия реальности.
… В феврале 1992 года появилась его статья «Восток и Запад: между молотом и наковальней», где он предсказал многие политические события, тогда казавшиеся невероятными. К этому времени он уже был депутатом Верховного Совета еще автономной республики, во время Отечественной войны народа Абхазии стал вице-спикером и играл одну из руководящих ролей в судьбоносных событиях».
«Большой террор»
В официальном сообщении Совета Священной Митрополии Абхазии в связи с кончиной Станислава Лакоба, в частности, говорилось о важности его работы как историка:
«15 мая 2011 года на Церковно-Народном Собрании Станислав Лакоба был избран членом Совета от мирян и с тех пор стал одним из наиболее активных деятелей Митрополии. Он внёс значительный вклад в развитие Абхазской Церкви, обогатив её интеллектуальное наследие. Благодаря ему Церковно-археологический музей СМА пополнился уникальными материалами, которые стали частью духовного достояния страны.
Деятельность Станислава Лакоба основывалась на незыблемой вере в справедливость, государственной мудрости и научной проницательности. Уроженец Сухума, он с юности посвятил себя познанию истории. Как историк и профессор, он завоевал международное признание и стал одним из ведущих кавказоведов. Его фундаментальные труды, монографии и учебники по истории Абхазии остаются бесценным наследием для будущих поколений. Господь наделил его не только даром исследователя, но и поэтическим талантом, строки которого отражали глубину души, устремлённой к вечным истинам».
Станислав Лакоба проделал огромную работу по сбору информации и сохранению памяти о сталинских репрессиях. Он был руководителем проекта при содействии Совета Европы, в результате реализации которого в 2017 году вышла большая работа под названием «Большой террор в Абхазии (Абхазская АССР): 1937-1938 гг.». Трехтомник был результатом работы специалистов по архивам, исследователей, историков из Сухуми и Тбилиси.
Задачей проекта было предоставление родственникам погибших информации об участи родных. Тысячи людей, включая и автора этого материала, узнали, когда именно были осуждены их родные и близкие и когда приговоры были приведены в исполнение. Были также опубликованы протоколы судебных заседаний, которые открыли многие обстоятельства их дел.
Грузино-абхазская и Русско-Кавказская войны
Станислав Лакоба был автором и соавтором целого ряда монографий и учебников по истории Абхазии. Вполне закономерно, что изложенные в них факты и их интерпретации не могли не вызывать критики со стороны грузинских ученых. Причем это касалось и истории древних и средних веков, и современной истории Абхазии - в частности, войны в Абхазии 1992-1993 годов.
Впрочем, несогласие с его доводами не означало, что его мнением пренебрегали. За годы существования «Эха Кавказа» Станислав Лакоба не раз был нашим комментатором, и материалы с его участием всегда пользовались популярностью и у широкой аудитории, и у специалистов. В частности, большое интервью с ним было важной частью нашего проекта «Война в Абхазии», оно называлось «Если бы Ельцин воспротивился, то война в Абхазии не началась бы».
Недовольство работами Лакоба, однако, исходило и из России. Патриотически настроенных коллег и некоторых политиков раздражало, что в «Истории Абхазии» все процессы показаны как «мрачный период русского засилья» - именно так в 2010 году охарактеризовал учебник под редакцией Лакоба российский политик Константин Затулин. Не раз выражалось и недовольство по поводу принципиального использования Лакоба и рядом абхазских ученых термина «Русско-Кавказская война», которую в России принято именовать просто «Кавказской войной».
Станислав Лакоба в ответ не молчал. Его жесткий ответ Затулину был напечатан в «Нужной газете» под едким залоголовком «Затулинизм». В нем в частности говорилось:
«На протяжении десятилетий и даже столетий, история Абхазии, многие ее неудобные, острые углы замалчивались. Впервые они стали освещаться более 20 лет назад. Так, в 1988 г. в Сухуме вышла моя книга историко-культурных очерков о русских писателях, режиссерах, художниках, которые жили и творили в Абхазии в 10–30-е гг. XX века. Сегодня она стала библиографической редкостью. В ней рассказывалось о старом, многонациональном Сухуме, его блестящей интеллигенции, о взаимовлияние русской и абхазской культур. Тогда эта книга подверглась нападкам со стороны тбилисских националистов. В принципе, полемика с грузинскими историками, вернее сказать, настоящая историографическая война, продолжается и по сей день. Как и г-н Затулин, они выдергивают из контекста отдельные темы, абзацы, нюансы и по-своему их интерпретируют. Ну, ладно, с Грузией, там все понятно. Однако теперь наступают новые времена. Начинают бить с другой стороны, в спину, путая историю с политикой, политизируя проблемы Абхазии. И вот уже историкам приходится отбиваться от тех, кто привык навешивать антироссийские ярлыки на неугодных авторов, явно выполняя чей-то политический заказ».
Полемический стиль Станислава Лакоба легко узнаваем. Его статьи и комментарии сами по себе представляют историческую ценность.
Форум